Да будут прокляты те, кто высказал наши мысли раньше нас самих!

Элий Донат, римский грамматик и ритор

Римлянину Донату повезло – он хотел быть первым, высказывающим крамольную мысль. Мне же, живущему в современной России, высказывая своё мнение, которое может быть кому-то оскорбительно, приходится ссылаться на авторитет, желательно крупного русского мыслителя. Иначе обвинят во всех грехах, и особенно в ненависти ко всему русскому.

А теперь о самих мыслях.

«...Я особенно подозрительно, особенно недоверчиво отношусь к русскому человеку у власти, — недавний раб, он становится самым разнузданным деспотом, как только приобретает возможность быть владыкой ближнего своего» - это Максим Горький и его «Несвоевременные мысли». Написано это девяносто лет назад, но не потеряло своей актуальности ни на йоту.

Мы сталкивается с деспотом ежечасно – будь то охранник на проходной, проверяющий ваше удостоверение, паспортистка, требующая кучу дополнительных документов, или таможенник, перетряхивающий ваш багаж – в эти моменты через ваши жилы пробегает липкое чувство страха и унижения – тоже рабское чувство. Мы – недавние рабы, которые, освободившись «от рабства внешне,— внутренне продолжаем жить чувствами рабов», - писал Горький. И в этом смысле следует понимать признание Чехова, что надо «по капле выдавливать из себя раба». А это очень непросто.

«Правда, - как писал Максим Горький, - в своем «чистом» виде, не связанная с интересами личностей, групп, классов, наций... совершенно неудобна для пользования обывателя и неприемлема для него. Таково проклятое свойство «чистой правды», в тоже время она самая необходимая». Так вот, поговорим начистоту о нашей нации.

Характеризуя русского человека, к его сильным качествам, несомненно, можно отнести душевность, добросердечие и гостеприимство, сообразительность, жалостливость и сострадание, а также самопожертвование и бескорыстие. Самые негативные проявления русской натуры - это непоследовательность и отсутствие сознания собственного достоинства, жестокость, недоверие к себе, к своему будущему, равнодушие к настоящему, отсутствие интереса и уважения к собственности. Об этом писал Николай Бердяев ещё в 1915 году в статье «Психология русского народа. Душа России»: «Россия - страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная сознания прав личности и не защищающая достоинства личности...». Горько читать? Горько. Но никуда не денешься – это та самая чистая правда.

Откуда появилось это в характере русского человека? Думаю, что очень многое заложено историческим процессом, в котором рабство - крепостное право - сохранилось вплоть до середины 19-го века. Действительно, у нас крепостное право продержалось дольше всех, и было отменено всего лишь 145 лет назад. В то время, когда в большинстве западных стран крепостное право, например, было упразднено на несколько столетий раньше – ещё в XII-XIV веках. Также несколько столетий насчитывают европейское гражданское общество, рыночные отношения как основа всей жизни и соответствующее производство. Надо признать, что Россия отстала от Западной Европы на несколько столетий.

Отмена крепостного права привела к большим бедствиям. Хотя крестьянам и была дана личная свобода, но в собственность землю они не получили, а должны были ее выкупать, либо только пользоваться, отрабатывая повинность для помещика. Крестьяне, надеявшиеся на полное освобождение со всей землей, были жестоко обмануты в своих ожиданиях. Правительство не решилось сразу опубликовать подписанный манифест, - сначала были передислоцированы войска. В Казанской и Пензенской губерниях для усмирения возмущённых крестьян пришлось прибегать к оружию. Когда в конце 1861 года было образовано тайное общество «Земля и воля», ставящее целью разъяснение крестьянам недостаточности реформ и пропаганду социального бунта, – власти ответили на это усилением репрессий. И уже через пять лет террорист Каракозов совершит покушение на Александра II.

Фирс – герой Чехова из пьесы «Вишневый сад» - говорил, что все эти беды начались, когда «крепость» отменили: «Мужики при господах, господа при мужиках, а теперь все враздробь, не поймешь ничего». Среди крестьян после отмены «крепости» появились панические настроения - с точки зрения социальной крестьяне не были защищены. Помещик для них был не только деспотом, но это был ещё и человек, который, так сказать, опекал их десятилетиями. Со временем это невольно стало для крестьянина если не традицией, то образом жизни.

«Условия, среди которых он жил (русский народ – А.К.), не могли воспитать в нем ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, — это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости. И надо удивляться, что при всех этих условиях народ все-таки сохранил в себе немало человеческих чувств и некоторое количество здорового разума» - писал Горький.

Фраза о «выдавливании из себя по капле раба» говорит о многом. Не о том, что её автор сам был из семьи крепостных, а о том, что русскому человеку свойственно преклонение перед сильными мира сего. Могу сказать о себе, и об этом я уже писал в своих книгах. Идёшь по кабинетам в Кремле – чем выше начальник, тем «меньше» ты становишься. Подхожу я, например, к кабинету Косыгина и ...до ручки не могу дотянуться. Как писал французский писатель Пьер Бошен – «Двери дворцов не так высоки, как думают: пройти в них можно, только нагибаясь».

Это совершенно русское чувство – благоговение перед начальством. Постоянно необходимо из себя «выдавливать» это, доставшееся в наследство, византийское свойство - липкое чувство угодливости, раболепия, подобострастия и заискивания. Это ужасно, но Важной Персоне улыбаешься особенно энергично. Если человек «не власть имущий» или уже не стал таковым – можно и нахамить, а то и плюнуть вслед с презрением. Салтыков-Щедрин писал: «У нас нет середины: либо в рыло, либо ручку пожалуйте!».

Рабство – это вертикаль, оно – продолжение «излишеств Византии». У нас, православных, Бог – там, наверху, и в храме нельзя сидеть – либо стой, либо на колени. У нас и власть имущие находятся на этой вертикали – между личностью и Богом. Поэтому русский человек так обожествляет власть, а шведский, например - нет. В католическом храме стоят скамьи, и я думаю, что когда сидишь, и не затекают ноги, то можно все помыслы устремить на молитву, а не ждать окончания службы. У протестантов Бог – по горизонтали. Поэтому можно сидеть с ним за одним столом.

Николай Бердяев сказал - «свобода трудна, рабство же легко». Действительно, «раб» – удобная ситуация: ведь за всё отвечает начальник, «а я палец о палец не ударю, пока мне не скажут». Отсутствие ответственности в русском характере, может быть, самое страшное наследие рабства. Отсутствие ответственности перед страной, обществом, даже перед своими родителями и детьми. А раз нет чувства ответственности, то нет и чувства вины. И вновь процитирую Бердяева: «чувство вины - это чувство господина». Именно поэтому наивными кажутся призывы всенародно покаяться за злодеяния большевизма. Я думаю, что чувство исторической вины за нацизм, которое продемонстрировал германский народ - свидетельство того, что эта нация способна нести ответственность за те трагические годы, когда ею был сделан осознанный выбор, обернувшийся чудовищным злодеяниями против человечества. Мы же чувством исторической вины не «страдаем» - мы уверены в том, что нам большевизм был навязан, вбит в душу гвоздями, и мы ни в чем не виноваты, виноваты «ОНИ»! И сколько веков это будет ещё продолжаться?!