Eng

Дом дураков / House of fools

Год 2002
Страна Россия/Франция
Награды
МКФ в Венеции, 2002 г.
Приз «Серебряная подкова»
Приз кинофестиваля «Виват кино России»
Творческая группа
Режиссер: Андрей Кончаловский
Автор сценария: Андрей Кончаловский
Художник-постановщик: Любовь Скорина
Композитор: Эдуард Артемьев
Продюсеры: Андрей Кончаловский и Феликс Клейман
Монтаж: Ольга Гриншпун
Оператор-постановщик: Сергей Козлов
Актеры: Юлия Высоцкая, Султан Исламов, Евгений Миронов, Брайан Адамс, Станислав Варка (Кася), Марина Полицеймако, Елена Фомина, Расми Джабраилов, Владимир Федоров, Анатолий Адоскин, Георгий Овакимян и Руслан Наурбиев
Жанр драма
Продолжительность 105 мин.
Производство

Студия «ПЕРСОНА», Hachette Premiere et Cie, Bac Films

IMDb

На границе Чечни и Ингушетии стоит огороженная забором клиника для душевнобольных. Война где-то рядом, но здесь течет особая жизнь со своими ценностями и непростыми взаимоотношениями. Однажды весь персонал клиники исчезает, и больные наслаждаются свободой, переворачивая в доме все вверх дном! Внезапно появляется чеченский отряд, а следом за ним российские войска. Звучат выстрелы. В мир больных врывается безумие войны. В главной роли - Юлия Высоцкая, играющая душевнобольную девушку Жанну, для которой есть только один способ выживания в этом мире – любовь.

Пресса

«Андрей Кончаловский сделал фильм вне политики. Такой фильм мог бы сделать талантливый швейцарский, или датский, или марсианский режиссер, который рассматривает человечество из эпикурейского далека, от души сочувствуя страдающим малым сим».

«Российская газета», 2002 г., Валерий Кичин

«Несравненный остров чистоты в безумном мире. Оплакивая принесенные войной разрушения, Кончаловский никого не осуждает, сочувствуя каждому в отдельности и всем вместе. «Дом дураков» - фильм, необычайно, до глубины волнующий, который мог быть создан лишь режиссером, напоенным той самой знаменитой русской душой».

«Лос Анджелес Таймс», 2002 г., Кевин Томас

«Фильм «Дом дураков» оказался пророческим. Все это было на Дубровке. В ДК на Дубровке бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Продолжать переговоры с ними было бесполезно. Благодарю Бога, что не Путину пришлось брать на себя эту ужасную ответственность. Но поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Необходимо найти политическое решение, но русские не слишком привержены политическим решениям. Мы еще не слишком приучены к демократии. Вполне вероятно, что в правительстве есть люди, которые хотели бы, чтобы эта война продолжалась. Потому что, как и в каждой войне, в ней крутятся деньги, большие деньги. Мы все - заложники терроризма, мы все предоставлены сами себе, мы вынуждены выкручиваться из всего сами. Третья мировая война уже началась, и у нее нет границ. Мы все оказались под огнем террора, и его детонатором являются средства массовой информации. Но терроризм - не только чеченский или исламский. Есть еще и криминальный терроризм: в России каждый банкир передвигается в сопровождении, по меньшей мере, трех телохранителей. И, несмотря на это, каждый день убивают от трех до пяти человек. Вся страна требует восстановления порядка». (фрагмент интервью Андрея Кончаловского)

Corriere della Sera, 28.11.2002

«Циничные телевизионные люди, как правило, равнодушно высчитывают количество слезинок, которые удается выловить у доверчивых домохозяек очередным душещипательным сюжетом - чтобы после этого на их размягченные сердца лучше легла реклама стирального порошка. Профессия требует от телевизионщиков бесстыдства в торговле жалостью и состраданием, и режиссер Кончаловский взял с них пример, изготовив развернутый трогательный квазирепортаж про чеченскую войну для иностранной аудитории. Разница в том, что если автор телесюжета сгущает краски, подтасовывает непроверенные факты или просто врет в среднем процентов на семьдесят (в зависимости от остатков индивидуальной совести), то автор игрового фильма имеет полное моральное право кривить душой на все сто».

«Коммерсант», 2002 г., Лидия Маслова

«Каждую из потенциально хороших идей Кончаловского (исчезновение докторов из сумасшедшего дома, роман чеченского боевика с дурочкой, явление deux ex machina в обличье российского солдата) убивает абсолютная банальность идей и эклектика изобразительных средств. (…) Идеи режиссера слишком просты и очевидны («миру - мир, нет войне», "love not war") для того, чтобы их объема хватило на целый фильм. В результате остается бесконечное размазывание манной каши по белому столу: будь эта каша горячей и свежей, только с плиты, и будь она не на столе, а в тарелке, неплохое получилось бы блюдо».

«Газета», 2002 г., Антон Долин

«Как Кончаловский-конъюнктурщик съел Кончаловского-художника. Удивительно, как удается братьям Михалковым (один из которых Кончаловский), вызвав заранее интерес к своим работам, заставить критиков эти работы заранее не полюбить. Помнится, на "Сибирского цирюльника" киножурналисты шли, заранее вооружившись язвительными упреками. С чуть меньшим, но все же - предубеждением - шла московская критика на фильм Андрея Кончаловского «Дом дураков»».

«Независимая газета», 2002 г., Екатерина Барабаш

«Что общо, то ни о чем. «Дом дураков» - совершенно позавчерашний фильм. Он целиком построен на эстетике интеллигентского кино 70-х годов, времени, когда молодые советские режиссеры, посмотрев несколько мировых шедевров - от Феллини до Формана - приступили к самовыражению…»

«Время», 2002 г., Алена Солнцева

"...дом дураков символизирует у Кончаловского вовсе не Россию, Россия у него — Жанна, и она лишь одна из обитательниц скорбной обители; Дом дураков многонационален. Это не столько даже образ мира, сколько некая квинтэссенция мировой культуры. Ведь художник по определению болен. Каждый из обитателей дурдома — артист: один стрижет, другой тайно пишет стихи по ночам, третья танцует, четвертая борется за демократию..."

"Искусство кино", 2003 г., Дмитрий Быков
Backstage
История создания фильма.

1995 год. Начало чеченской войны. Среди множества репортажей по телевидению проходит сюжет о том, как оставленный медперсоналом интернат для душевнобольных на чеченско-ингушской границе начинает жить самостоятельной жизнью. В этой ситуации режиссер Андрей Кончаловский увидел историю для создания своей будущей картины. Первоначально сценарий назывался «Наш сумасшедший дом - Россия». Потом был вариант «Больные люди», и, наконец, «Дом дураков». В фильме есть политические аллюзии. В сумасшедшей, которую играет М.Полицеймако, легко узнаваема политический диссидент Валерия Новодворская. Не случаен самодовольный Грачев в телевизоре и иконный Ельцин на стене, падающий оземь под грохот взрывов. Впрочем, эти подробности в картине второстепенны. Могли быть и иные политические персонажи. Та же Новодворская нужна здесь просто как человеческий тип вечного оппозиционера. Да и само место действия по большому счету условно: могла быть Чечня, могло - Приднестровье, мог быть Таджикистан или какая-то еще конфликтная точка в пространстве бывшего СССР или за его пределами. Мог быть другой век, другая страна, другие костюмы - суть едина: безумие и бессмыслица войны. Это фильм о сумасшествии как состоянии мира, сорванного с петель. Безумие здесь - высшие проявление нормальности. Кого считать больными? Пациентов психбольницы, спасающих нелепого чеченского парня, втянутого в войну, или русского командира, вкалывающего тайком от своих дозу героина, потому как напрочь разболтались нервы? В 2002 году в газете «Corriere della Sera» написали: «Этот фильм оказался пророческим. Все это мы видели на Дубровке, там бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Мы все - заложники терроризма...» Чеченцы и русские – люди разных культур и разных вероисповеданий. Но все они принадлежат одной большой Родине – России. Кончаловский зовет к толерантности, пониманию, единению, он верит в то, что объединяющее начало людей сильнее того, что их разделяет.


Актриса Джеральдин Чаплин о фильме:

«Дом дураков» - лучший фильм, который я когда-либо в жизни видела.


Актриса Лив Ульман о фильме:

Этот фильм напомнил мне «Стыд» Ингмара Бергмана. Режиссер работал над ним так, как работал бы Бергман. Юлия Высоцкая в роли Жанны украла мое сердце.


Режиссер Владимир Наумов о фильме:

Я очень люблю картины Кончаловского. В них есть абсолютная правда, которая вдруг постепенно сгущается до плотности символа. Например, в «Доме дураков» падает вертолет с героиней. Кадр спокойный совершенно, не напряженный. И вдруг сзади вертикально падает вертолет. Это парадоксально, но именно так часто и бывает в реальной жизни.

Кончаловский о фильме

«В «Доме дураков» меня интересовал аспект чеченских событий, ни к военной, ни к политической стратегии и тактике впрямую отношения не имеющий. Не было различий в том, кто наш герой - чечен или русский, военный или штатский, начальник или рядовой. Рубеж проходит не по линии фронта, не по ограде психлечебницы, главного места событий картины, а внутри каждого из героев. Мы не хотели потрясать зрителей ни ужасами войны, ни воспеванием героизма любой из сторон. Самым важным было привести зрителей к самой простой и необходимой во все времена истине: человек и в самых сложных обстоятельствах должен и может оставаться человеком».

Газета "Corriere della Sera", 2002 г.

«Фильм «Дом дураков» оказался пророческим. Все это было на Дубровке. В ДК на Дубровке бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Продолжать переговоры с ними было бесполезно. Благодарю Бога, что не Путину пришлось брать на себя эту ужасную ответственность. Но поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Необходимо найти политическое решение, но русские не слишком привержены политическим решениям. Мы еще не слишком приучены к демократии. Вполне вероятно, что в правительстве есть люди, которые хотели бы, чтобы эта война продолжалась. Потому что, как и в каждой войне, в ней крутятся деньги, большие деньги. Мы все - заложники терроризма, мы все предоставлены сами себе, мы вынуждены выкручиваться из всего сами. Третья мировая война уже началась, и у нее нет границ. Мы все оказались под огнем террора, и его детонатором являются средства массовой информации. Но терроризм - не только чеченский или исламский. Есть еще и криминальный терроризм: в России каждый банкир передвигается в сопровождении, по меньшей мере, трех телохранителей. И, несмотря на это, каждый день убивают от трех до пяти человек. Вся страна требует восстановления порядка».

Газета "Corriere della Sera", 2002 г.
Скачать пресс-кит

«Не обязательно, чтобы истинное произведение искусства было шарадой. Зритель не должен ломать голову, что же такое имел в виду режиссер. Если режиссер хотел то-то и то-то сказать, а зритель этого не понял, ему очень удобно занять позицию непризнанного гения. Мол, зрители до меня не доросли. Вот дорастут, тогда поймут. Я всегда считал, что рассказываемое режиссером должно быть доступно, хотя вовсе не вульгаризировано или разжевано. Смысл вещи не должен лежать на поверхности, но все-таки глубина ее должна просвечивать. Чтобы понять, глубока ли вода, надо все-таки чувствовать дно. А если сплошная темень, остается лишь гадать – то ли глубоко, то ли мелко, то ли сто метров, то ли по колено. У великих – у Шекспира, у Куросавы – дно всегда чувствуется – нужно только напрячь зрение».

«Если, к примеру, вы начинающий сценарист и написали выдающийся, на ваш взгляд, сценарий с ролью, за которую звезда непременно должна схватиться, какие у вас возможности познакомить ее со своим творением? Обратиться к агенту звезды. Он может пообещать, но все равно нет гарантии, что сценарий дойдет по адресу. Единственный путь сделать то же, минуя агента, – или личный повар, или близкий друг – парикмахер. В Голливуде есть даже термин «кинематограф парикмахеров» – так говорят о фильмах, сделанных в обход установленных каналов».

«Сегодня в кино ходят молодые люди, которые мало читают или, если читают, то в Интернете. Они привыкли к американскому кино, к быстрому действию, к фэнтези, к красивой картине. Покажи для них сейчас картины Антониони или Тарковского - они бы умерли от скуки. Если бы сегодня появился Феллини, он никому не был бы нужен. Потому что художник появляется тогда, когда его хотят слушать. Эта проблема не режиссеров».