Дом дураков / House of fools

«Андрей Кончаловский сделал фильм вне политики. Такой фильм мог бы сделать талантливый швейцарский, или датский, или марсианский режиссер, который рассматривает человечество из эпикурейского далека, от души сочувствуя страдающим малым сим».

«Несравненный остров чистоты в безумном мире. Оплакивая принесенные войной разрушения, Кончаловский никого не осуждает, сочувствуя каждому в отдельности и всем вместе. «Дом дураков» - фильм, необычайно, до глубины волнующий, который мог быть создан лишь режиссером, напоенным той самой знаменитой русской душой».

«Фильм «Дом дураков» оказался пророческим. Все это было на Дубровке. В ДК на Дубровке бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Продолжать переговоры с ними было бесполезно. Благодарю Бога, что не Путину пришлось брать на себя эту ужасную ответственность. Но поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Необходимо найти политическое решение, но русские не слишком привержены политическим решениям. Мы еще не слишком приучены к демократии. Вполне вероятно, что в правительстве есть люди, которые хотели бы, чтобы эта война продолжалась. Потому что, как и в каждой войне, в ней крутятся деньги, большие деньги. Мы все - заложники терроризма, мы все предоставлены сами себе, мы вынуждены выкручиваться из всего сами. Третья мировая война уже началась, и у нее нет границ. Мы все оказались под огнем террора, и его детонатором являются средства массовой информации. Но терроризм - не только чеченский или исламский. Есть еще и криминальный терроризм: в России каждый банкир передвигается в сопровождении, по меньшей мере, трех телохранителей. И, несмотря на это, каждый день убивают от трех до пяти человек. Вся страна требует восстановления порядка». (фрагмент интервью Андрея Кончаловского)

«Циничные телевизионные люди, как правило, равнодушно высчитывают количество слезинок, которые удается выловить у доверчивых домохозяек очередным душещипательным сюжетом - чтобы после этого на их размягченные сердца лучше легла реклама стирального порошка. Профессия требует от телевизионщиков бесстыдства в торговле жалостью и состраданием, и режиссер Кончаловский взял с них пример, изготовив развернутый трогательный квазирепортаж про чеченскую войну для иностранной аудитории. Разница в том, что если автор телесюжета сгущает краски, подтасовывает непроверенные факты или просто врет в среднем процентов на семьдесят (в зависимости от остатков индивидуальной совести), то автор игрового фильма имеет полное моральное право кривить душой на все сто».

«Каждую из потенциально хороших идей Кончаловского (исчезновение докторов из сумасшедшего дома, роман чеченского боевика с дурочкой, явление deux ex machina в обличье российского солдата) убивает абсолютная банальность идей и эклектика изобразительных средств. (…) Идеи режиссера слишком просты и очевидны («миру - мир, нет войне», "love not war") для того, чтобы их объема хватило на целый фильм. В результате остается бесконечное размазывание манной каши по белому столу: будь эта каша горячей и свежей, только с плиты, и будь она не на столе, а в тарелке, неплохое получилось бы блюдо».

«Как Кончаловский-конъюнктурщик съел Кончаловского-художника. Удивительно, как удается братьям Михалковым (один из которых Кончаловский), вызвав заранее интерес к своим работам, заставить критиков эти работы заранее не полюбить. Помнится, на "Сибирского цирюльника" киножурналисты шли, заранее вооружившись язвительными упреками. С чуть меньшим, но все же - предубеждением - шла московская критика на фильм Андрея Кончаловского «Дом дураков»».

«Что общо, то ни о чем. «Дом дураков» - совершенно позавчерашний фильм. Он целиком построен на эстетике интеллигентского кино 70-х годов, времени, когда молодые советские режиссеры, посмотрев несколько мировых шедевров - от Феллини до Формана - приступили к самовыражению…»

"...дом дураков символизирует у Кончаловского вовсе не Россию, Россия у него — Жанна, и она лишь одна из обитательниц скорбной обители; Дом дураков многонационален. Это не столько даже образ мира, сколько некая квинтэссенция мировой культуры. Ведь художник по определению болен. Каждый из обитателей дурдома — артист: один стрижет, другой тайно пишет стихи по ночам, третья танцует, четвертая борется за демократию..."

1995 год. Начало чеченской войны. Среди множества репортажей по телевидению проходит сюжет о том, как оставленный медперсоналом интернат для душевнобольных на чеченско-ингушской границе начинает жить самостоятельной жизнью. В этой ситуации режиссер Андрей Кончаловский увидел историю для создания своей будущей картины. Первоначально сценарий назывался «Наш сумасшедший дом - Россия». Потом был вариант «Больные люди», и, наконец, «Дом дураков». В фильме есть политические аллюзии. В сумасшедшей, которую играет М.Полицеймако, легко узнаваема политический диссидент Валерия Новодворская. Не случаен самодовольный Грачев в телевизоре и иконный Ельцин на стене, падающий оземь под грохот взрывов. Впрочем, эти подробности в картине второстепенны. Могли быть и иные политические персонажи. Та же Новодворская нужна здесь просто как человеческий тип вечного оппозиционера. Да и само место действия по большому счету условно: могла быть Чечня, могло - Приднестровье, мог быть Таджикистан или какая-то еще конфликтная точка в пространстве бывшего СССР или за его пределами. Мог быть другой век, другая страна, другие костюмы - суть едина: безумие и бессмыслица войны. Это фильм о сумасшествии как состоянии мира, сорванного с петель. Безумие здесь - высшие проявление нормальности. Кого считать больными? Пациентов психбольницы, спасающих нелепого чеченского парня, втянутого в войну, или русского командира, вкалывающего тайком от своих дозу героина, потому как напрочь разболтались нервы? В 2002 году в газете «Corriere della Sera» написали: «Этот фильм оказался пророческим. Все это мы видели на Дубровке, там бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Мы все - заложники терроризма...» Чеченцы и русские – люди разных культур и разных вероисповеданий. Но все они принадлежат одной большой Родине – России. Кончаловский зовет к толерантности, пониманию, единению, он верит в то, что объединяющее начало людей сильнее того, что их разделяет.

«Дом дураков» - лучший фильм, который я когда-либо в жизни видела.

Этот фильм напомнил мне «Стыд» Ингмара Бергмана. Режиссер работал над ним так, как работал бы Бергман. Юлия Высоцкая в роли Жанны украла мое сердце.

Я очень люблю картины Кончаловского. В них есть абсолютная правда, которая вдруг постепенно сгущается до плотности символа. Например, в «Доме дураков» падает вертолет с героиней. Кадр спокойный совершенно, не напряженный. И вдруг сзади вертикально падает вертолет. Это парадоксально, но именно так часто и бывает в реальной жизни.

«В «Доме дураков» меня интересовал аспект чеченских событий, ни к военной, ни к политической стратегии и тактике впрямую отношения не имеющий. Не было различий в том, кто наш герой - чечен или русский, военный или штатский, начальник или рядовой. Рубеж проходит не по линии фронта, не по ограде психлечебницы, главного места событий картины, а внутри каждого из героев. Мы не хотели потрясать зрителей ни ужасами войны, ни воспеванием героизма любой из сторон. Самым важным было привести зрителей к самой простой и необходимой во все времена истине: человек и в самых сложных обстоятельствах должен и может оставаться человеком».

«Фильм «Дом дураков» оказался пророческим. Все это было на Дубровке. В ДК на Дубровке бесчинствовали обе стороны. Чеченцы начали убивать заложников. Продолжать переговоры с ними было бесполезно. Благодарю Бога, что не Путину пришлось брать на себя эту ужасную ответственность. Но поражение потерпели все: русские - потому что были погибшие, чеченцы - потому что отношение к ним стало намного жестче. Необходимо найти политическое решение, но русские не слишком привержены политическим решениям. Мы еще не слишком приучены к демократии. Вполне вероятно, что в правительстве есть люди, которые хотели бы, чтобы эта война продолжалась. Потому что, как и в каждой войне, в ней крутятся деньги, большие деньги. Мы все - заложники терроризма, мы все предоставлены сами себе, мы вынуждены выкручиваться из всего сами. Третья мировая война уже началась, и у нее нет границ. Мы все оказались под огнем террора, и его детонатором являются средства массовой информации. Но терроризм - не только чеченский или исламский. Есть еще и криминальный терроризм: в России каждый банкир передвигается в сопровождении, по меньшей мере, трех телохранителей. И, несмотря на это, каждый день убивают от трех до пяти человек. Вся страна требует восстановления порядка».