Текст: Зоя Игумнова

В Театре Моссовета представили обновленную версию спектакля «Супружеская жизнь. Перестройка»

Народный артист России Андрей Кончаловский перенес постановку по мотивам пьесы Ингмара Бергмана «Сцены из супружеской жизни» из МХАТ имени Горького в Театр Моссовета. В главной роли — заслуженная артистка РФ Юлия Высоцкая. А место Александра Домогарова занял Алексей Розин. Почему режиссер в четвертый раз «отдает замуж» свою супругу, и чем не угодили бывшие партнеры — Александр Домогаров и Гоша Куценко? «Известия» побывали на премьере и поговорили об этом с создателями спектакля.

Развод и девичья фамилия

В преддверии 100-летия Театра Моссовета народный артист России Андрей Кончаловский представил зрителям обновленную версию своего хита, в основу которого легла пьеса Ингмара Бергмана и его же фильм «Сцены из супружеской жизни». Под таким же названием спектакль шел во МХАТе. В афише Театра Моссовета значится: «Супружеская жизнь. Перестройка».

Спектакль рассказывает историю 20 лет совместной жизни супружеской пары. Андрей Кончаловский перенес действие пьесы в Россию в перестроечные годы. Постановка выдержана в традициях реализма и достоверности. На сцене всего двое героев. В центре внимания их отношения, меняющиеся во времени: любовь, понимание, сострадание, измена, расставание, новая встреча. В репликах персонажей упоминаются обстоятельства, знакомые каждому, кто тогда вместе со страной входил в новую эпоху.

— Перестройка — время трагическое для страны, — считает режиссер. — Мы попытались рассказывать не только о вечном, а еще и о том, как на людей СССР подействовал слом эпох и приход в их жизнь американской философии — «время денег». Для меня это было совершенно новое чувство, не могу сказать, что оно было созидательное. В Советском Союзе наступил массовый дефицит. А дефицит очень важен. Потому что он порождает у людей желание, стремление к творчеству.

По словам постановщика, ему было очень важно передать состояние, в котором находилась тогда страна. А еще Андрей Кончаловский счастлив возродить свою постановку на родной для него сцене Театра Моссовета.

История этого спектакля берет свое начало в 2018 году, в Италии. Андрей Кончаловский уже ставил «Сцены из супружеской жизни» в Неаполе, перенося действие пьесы в Италию 1970-х годов. Спектакль, имевший большой успех, был поставлен на итальянском языке, главную роль исполнила актриса Юлия Высоцкая.

— Мы сыграли премьеру 5 июня 2018 года на театральном фестивале в Неаполе, — рассказала Юлия Высоцкая «Известиям». — Героиня итальянского спектакля сильно отличается от героини русского. Всё-таки мы играли про Италию, там более деликатные отношения между партнерами, а учитывая, что мой партнер — Федерико Ванни, темперамент был более взрывной. Но в отношениях было не столько драмы и трагедии, как у наших людей. Эмоционально и психологически мои героини отличаются.

В 2019-м спектакль поставили во МХАТ имени Горького. Партнером Юлии Высоцкой стал народный артист России Александр Домогаров. Затем его сменил Гоша Куценко. Отыграв два сезона, постановку закрыли. Во МХАТе этот спектакль больше играть не будут. Как признается Андрей Кончаловский, он не знает, что дальше вообще будет с этим театром.

— Я рад, что мы перенесли постановку на новую сцену, потому что Театр Моссовета — живой организм. В нем нет серьезных пертурбаций и проблем, — говорит режиссер.

В другом театре у исполнительницы главной роли Юлии Высоцкой появился и новый партнер. Несмотря на то, что Александр Домогаров и Гоша Куценко в труппе Моссовета, роль осталась Алексею Розину.

— Так получилось, что у Юли это уже четвертый муж, — шутит реальный супруг актрисы Андей Кончаловский. — Мы начинали в Италии, актеры играли по-итальянски. Потом поставили его во МХАТ имени Горького, и появился Александр Домогаров. Затем какое-то время был Гоша Куценко. Но нам нужна стабильность. Мне показалось, что Розин хорошо освоился в моем спектакле по Шекспиру «Укрощение строптивой». И в этой постановке он мне тоже показался интересным.

С Розиным режиссера познакомила сама Юлия Высоцкая. Она подсказала супругу пригласить его на роль Петруччо. В Алексее Розине постановщик увидел обаяние и некую сентиментальность. Услышав вопрос «Известий», есть ли шанс, что прежние «мужья» вернутся в спектакль, Андрей Сергеевич усомнился.

— Это не от меня зависит, а от решений Домогарова, — сказал Кончаловский. — Он покинул Театр Моссовета. Александр во многом вырос в этом театре. Я дал ему несколько важных ролей. И он был в них прекрасен. А потом исчез с моего горизонта. Я смотрю вдаль, пока его не видно. А Гоша Куценко настолько востребован, что за ним надо гоняться. Иногда он одаривает театр своим появлением. Я могу понять, что ему сложно найти время для работы. В данном случае Гоша — определенный символ, определенный характер. Мне трудно увидеть его будущее.

Для Алексея Розина это вторая работа на сцене с режиссером Кончаловским. Очередное приглашение на роль — признак доверия мастера.

— Пока я ищу точки соприкосновения с героем, проникаю в глубину рисунка, созданного другими актерами до меня, — уверил «Известия» актер. — Процесс поиска в нем чего-то нового вызывает у меня интерес. То, что я четвертый муж, в этом есть какой-то творческий вызов. Посмотрим, что из этого выйдет. Пока мы в пути. Спектакль будет набирать собственные краски.

Для Юлии Высоцкой сравнение партнеров невозможно.

— Я сегодня как первый раз замужем, — улыбается актриса.

Других кандидатур на женскую роль режиссер даже не рассматривал. По мнению Кончаловского, Юлия Высоцкая — уникальный талант. А то, что вышла за него замуж — так это случайно.

— Даже если бы она не была моей женой, я был бы счастлив с ней работать, поскольку она — обладатель драматического, трагического, комического и абсурдного начала, — признается режиссер. — Таких мало. Из актрис назову Инну Михайловну Чурикову. Для меня был великим счастьем опыт работы с ней.

Перестроечный нафталин

Костюмы и декорации мхатовской постановки вслед за создателями переехали на сцену Театра Моссовета. В сценографии используются предметы интерьера конца 1980-х годов — модульная кухня, холодильник ЗИЛ, румынский сервант, мягкий уголок, торшер с абажуром. Костюмы героини, как сейчас говорят, — ретро, ставшее классикой. Пижама с укороченными брюками и элегантными лампасами, красное шелковое платье в черный горох, бежевый атласный халат в такой же горошек, только крупнее.

— Лёша играет в кофте, в которой работал народный артист СССР Ростислав Плятт, а я в ней репетировала «Дядю Ваню», — рассказала Юлия Высоцкая. — Мне кажется, это магическая кофта.

В Театре Моссовета есть свои духи, которые оберегают театр. Многие знают о незримом присутствии в этих стенах Фаины Раневской, кто-то сталкивался с духом Веры Марецкой, Любови Орловой или Юрия Завадского. Мистика входит в жизнь каждого актера, кто служит в Моссовете. Но об этом не все охотно рассказывают.

Спектакль музыкально оформлен хитами 1980-х.

— Меня эти мелодии отсылают в определенный временной отрезок, я его хорошо помню, но ностальгии у меня нет, — говорит Розин. — Время перестройки мне совсем не близко. Безусловно, там было много хорошего, но оно мне не нравится. Жизнь была трудна. Безусловно, запоминается только хорошее.

Перипетии, которые происходят с героями, не связаны с перестройкой. Тут и история отношений в паре, и преодоление кризиса, и семейная драма, и другие сложности, с которыми Ваня и Марина пытаются справиться.

Андрею Сергеевичу было важно переместить героев в сложный период для страны. Чтобы показать, как жизнь простой пары резонировала со временем. Несмотря на то, что время и место действия режиссером перенесены из Швеции в СССР, из 1960-х в 1990-е, суть от этого не изменилась. Динамика та же самая, драматургия Бергмана осталась неизменна. И даже имена соответствуют шведской первооснове. Иван = Йохан, а Марина = Марианна.

Шведский характер

Что роднит шведскую историю с российским прочтением? По мнению постановщика — толстовская глубина. Конечно, по сюжету герои пытаются разрешить свои родные, русские проблемы. Но даже у Бергмана есть что-то от Чехова. Разговоры о милых глупостях, повседневных житейских заморочках. И тому есть объяснения.

— Каждый раз, когда Бергман начинал работу над фильмом, он читал Антона Павловича, — уточняет Кончаловский. — Еще Ингмар был помешан на Стриндберге. И свою драматургию он взрастил из творчества этих двух гениев. У него всё абсолютно логично и при этом неожиданно. И всегда он попытается безуспешно ответить на вопрос: в чем смысл жизни? Но признает, что на этот вопрос ответить невозможно.

Но вот в чем есть отличие, так это в характере героев. Понятно, что в первоисточнике, в фильме Бергмана «Сцены из супружеской жизни», зрители наблюдают за отношениями иностранцев, А шведский характер, по мнению русского режиссера, это квинтэссенция европейского размышления, оценка своих действий и большой страх перед чистилищем.

— Русский же человек гораздо больше боится ада, чем швед — чистилища, — говорит Андрей Кончаловский. — У нашего человека эмоции превалируют над размышлением. Мы совершенно разные. Когда-то Ключевский сказал, что русскому человеку проще договориться с татарином, чем с поляком. И это правильно.

И как точно подметила Юлия Высоцкая, несмотря на разницу шведов и русских, у Бергмана точно есть то, что есть у Чехова и у Кончаловского. Они как мало кто из мужчин понимают женскую природу и искренне любят женщин.